О жизни и судьбе нашего замечательного земляка Ивана Семеновича Никитина можно написать книгу. Сама личность этого человека, трагичность его судьбы достойны того, чтобы стать предметом исследований.

    Иван Семенович Никитин родился 22 октября 1897 года в поселке Дубровка в семье железнодорожного служащего. В 1913 году окончил Высшее Начальное Училище (так тогда называлась наша школа). Продолжил учебу в Брянской электротехнической железнодорожной школе, после окончания которой стал работать телеграфистом на станции Дубровка. В мае 1916 года его призывают на службу в армию. До июля 1917 года унтер-офицер 4-го гусарского Мариупольского полка Никитин участвует в Первой мировой войне. В середине июля он возвращается в Дубровку и включается в активную революционную деятельность, став одним из организаторов первой пролетарской молодежной организации на Брянщине.

    10 декабря 1918 года Иван Никитин вступает в ряды рабоче-крестьянской Красной Армии в составе Тверского отдельного кавалерийского эскадрона. После окончания Тверских кавалерийских курсов 27 июля 1919 года назначается взводным командиром 22-го отдельного кавалерийского дивизиона 22-й стрелковой дивизии, а через два месяца - командиром кавалерийского эскадрона этой дивизии. Участвует в боевых действиях против войск генерала Юденича под Ямбургом и Красной Горкой. 14 июля 1920 года И.С. Никитин назначается командиром полка кавалерийской бригады, которая входила в Особую группу войск Южного фронта. За мужество и героизм, проявленные в боях при взятии города Майкопа был награжден Почетным революционным оружием.

    После Гражданской войны И.С. Никитин командует 79-м кавалерийским полком. С 1924 по 1927гг. был слушателем Военной Академии РККА. Затем преподавал на кавалерийских курсах в городе Новочеркасске. Затем был назначен на должность начальника штаба 9-й Крымской кавалерийской дивизии. С 1 ноября 1930 года И.С.Никитин - командир Украинской кавалерийской школы имени С.М. Буденного. 14 февраля 1933 года он получил новое назначение - командир 5-й кавалерийской дивизии. В 1935 году И.С. Никитину было присвоено звание комбрига. В марте 1936 года комбрига Никитина переводят в распоряжение Разведуправления РККА и направляют инструктором в Монгольскую Народную Республику. В январе 1937 года Никитин был награжден орденом Красной Звезды, позже - орденом МНР.

     Шел 1937 год, время, когда страну захлестнула волна доносов, репрессии набирали силу. Тень

подозрений коснулась и Никитина. В октябре 1937 года его снимают с работы, в августе 1938 года переводят из членов партии в кандидаты с формулировкой за потерю партийной бдительности, примиренческое отношение к вредительскому руководству в подготовке войск. Не теряя самообладания, И.С. Никитин обращался с письмами в разные инстанции о пересмотре его дела. В сентябре 1939 года опала заканчивается и Никитин получает назначение в Белорусский Военный Округ. С февраля 1940 года он - помощник командующего округом.

    4 июня 1940 года приказом наркома обороны СССР И.С.Никитину было присвоено звание генерал-майора. 21 июня 1940 года Наркомат обороны обратился в Политбюро ЦК ВКП(б) с просьбой утвердить И.С. Никитина командиром 6-го казачьего кавалерийского корпуса имени Сталина, штаб которого находился в городе Ломжа. 22 февраля 1941 года генерал-майор И.С. Никитин был награжден вторым орденом Красной Звезды.

     Корпус генерала И.С. Никитина вступил в боевые действия с первых часов войны. Генерал умело руководил действиями бойцов и командиров, показывая личный пример дисциплинированности, мужества и героизма. Под ударами превосходящих сил противника с кровопролитными боями, нанося огромный урон неприятелю корпус Никитина отступал. 5 июля 1941 года в районе станции Ратомка на территории Белоруссии оказались в окружении. Раненый и контуженный генерал Никитин с офицерами штаба попал в плен.

    В начале августа, пройдя несколько промежуточных лагерей военнопленных, Никитин попадает в офлаг 13-Д в Хаммельбурге на территории Германии. В этом лагере содержались военнопленные из числа командного состава Красной Армии, в том числе 35 генералов. Фашисты вели активную работу среди военнопленных, склоняя их к сотрудничеству. В этих условиях генерал Никитин вместе с генералом Х.С.Алавердовым, подполковником Н.Д. Новодаровым и майором Ф.Н. Панасенко создает подпольную организацию узников Хаммельбургского лагеря. Организация  ставила задачу проводить воспитательную работу среди военнопленных, информировать их о положении на фронте, защищать их интересы, разоблачать предателей и провокаторов, устраивать диверсии на предприятиях, где работали военнопленные, организовывать побеги.

Деятельность подпольной организации и генерала Никитина не могла оставаться незамеченной фашистами. В начале января 1942 года генералов Никитина и Алавердова забрали в гестапо, а в апреле казнили. К сожалению, до сих пор нам не удается узнать, где именно это произошло, где покоится прах нашего земляка. И российские и немецкие архивы прислали отрицательные ответы на наши запросы.

     На Родине генерала Никитина объявили изменником и предателем и заочно приговорили к смертной казни. Его жена Вера Максимовна была помещена в тюрьму в городе Алма-Ата, а затем выслана на пять лет в Павлодарскую область. Лишь после смерти Сталина генерал И.С. Никитин в1954 году был реабилитирован.

    С 1963 года наша школа носит имя своего героического выпускника, патриота Ивана Семеновича Никитина. Совет музея школы продолжает поиск материалов о генерале Никитине для общественного признания его подвига и военных заслуг и награждения (посмертно) правительственной наградой. Ведь генералы Г.И. Тхор и Н.Ф. Михайлов, возглавлявшие подпольную организацию узников Хаммельбурга после гибели Никитина, были удостоены звания Героя Советского Союза. Убеждены, что наш земляк достоин звания Героя России.

* * *

Вспоминают боевые товарищи генерала И.С.Никитина

(Из материалов дела Р-364 Центрального оперативного архива ФСБ РФ)

     Самохвалов Александр Васильевич: "Среди военнопленных командиров Никитин пользовался большим авторитетом, его очень уважали, любили, охотно слушали. Своими беседами он собирал вокруг себя преданных советской власти

 людей, что являлось нежелательным для командования лагеря. Отправлен был Никитин из лагеря в числе партии военнопленных в составе 60-70 человек. Вместо с ним был и генерал Алавердов. Предварительно с них сняли обмундирование и одели в старую одежду и колодки. При отправке его видел военнопленный Комов, который снял с себя сапоги и перебросил ему через ограду. Говорить с ним не пришлось. Мы, военнопленные, очень были удручены арестом Никитина, беспокоились о нем, многие плакали, так как он пользовался большим авторитетом и уважением среди преданных советской власти пленных командиров".

    Орловский Иван Илларионович: "Никитин во время нашего совместного пребывания в немецких лагерях вел себя, как подобает советскому гражданину и генералу Красной Армии. Находясь в Хаммельбургском лагере, Никитин ни на минуту не сомневался в победе Советского Союза и вселял эту уверенность другим военнопленным. Из числа находящихся в лагере офицеров Никитин был старшим по званию и должности и командование лагеря вменило ему в обязанность поддержание внутреннего порядка, обеспечение своевременного выхода на поверку и т. п. Однако никаких административных прав Никитин не имел и никакими привилегиями не пользовался. Используя свое право старшего, Никитин оказывал влияние на военнопленных в поддержании в них бодрости и уверенности в победе Красной Армии. Он выступал с протестами к администрации лагеря по поводу издевательств над военнопленными. Такое поведение Никитина вызывало недовольство немцев, и он неоднократно подвергался обыскам. В конце декабря 1941 года Никитин был вызван в гестапо и по возвращении мне рассказывал, что его обвиняют в проведении агитации против немцев и угрожают. Прощаясь со своими товарищами по лагерю, Никитин заявил, что он до конца жизни будет предан советской власти и высказал убежденность, что Советский Союз в войне все равно будет победителем".

     Новодаров Николай Денисович: "Прибыв в Хаммельбург 1 августа вечером, генералы Никитин и Алавердов пригласили меня на разговор. Никитин и Алавердов, обращаясь ко мне, спросили, как я думаю относительно организации подпольного большевистского комитета. На мой утвердительный ответ, что это даже необходимо, мы решили, что на первое время достаточно будет ограничиться тройкой, состоящей из Никитина, Алавердова и меня. Во время этой беседы условились, что нашими задачами будет поддержание морального состояния военнопленных офицеров и генералов, а также по возможности улучшить материальное положение ослабевших военнопленных путем коллективной помощи.

Такого характера задачи были поставлены передо мной Никитиным, когда я был назначен комендантом блока военнопленных офицеров. Будучи комендантом блока, я подыскал несколько человек, а именно: капитан Панасов, капитан Ужинский, капитан морского флота Мочалов, капитан авиации Кочин, ст. лейтенант Куклин, капитан морского флота Тыженко, капитан Кудрявцев, ст. лейтенант Кометков, лейтенант морского флота Балакин и другие.

Этим лицам я рассказывал обстановку на фронтах, а также говорил им, чтобы они по этим же вопросам делились с другими военнопленными командирами. О существовании тройки я им не говорил. Так наша тройка работала до ареста Никитина и Алавердова, то есть до января 1942 года.

 Никитин прямо выступал против офицеров, которые стали вести антисоветскую деятельность. Никитин прямо в глаза клеймил презрением бывших генералов Трухина, Зыбина, Наумова, Благовещенского и других. Никитин поручал офицерам, которым доверял, в частности, полковнику Орловскому Ивану Илларионовичу, майору Панасенко и капитану Иванову, идти в массы военнопленных офицеров и пропагандировать неизбежную победу СССР, укреплять в них моральные силы и товарищескую взаимопомощь.

Со слов переводчика-немца, нам стало известно, что будут направлять из лагеря группу советских офицеров в концлагерь, в том числе была упомянута фамилия генерала Никитина. Ночью Никитин вызвал меня и полковника Орловского Ивана Илларионовича к себе в комнату, где он жил с помощником начальника разведки корпуса старшим лейтенантом (которого я не помню), и сказал нам, что его, вероятно, ночью возьмут в концлагерь, но он останется до конца жизни советским офицером. Прощаясь со мной в 5 часов утра, Иван Семенович сказал мне: "Николай Денисович, если я умру, то знайте, я умру как большевик, как сын своей Родины". На этом мы и расстались, крепко поцеловавшись. Больше я Ивана Семеновича не видел".

  Никольский Василий Александрович: "О поведении Никитина в немецком плену я могу сказать только то, что он вел себя достойно, как подобает советскому человеку. Призывал военнопленных держаться, не поддаваться и не покоряться немцам, не заниматься предательством. Я лично был очевидцем, когда Никитин с таким же призывом обратился к военнопленным в Бело-Подляске и позже в Хаммельбурге. Немцы с ненавистью относились к Никитину. Это видно хотя бы из того, что однажды, примерно в ноябре или декабре 1941 года, выступавший перед военнопленными переводчик Кох заявил: «Вы все еще никитинским духом живете, мы вам его выбьем".

* * *

Решение исполнительного комитета Жуковского районного промышленного Совета №92

от 13 марта 1963 года

    Учитывая просьбу учащиеся и коллективы учителей Дубровской 11-летней школы о присвоении школе имени генерал-майора Ивана Семеновича Никитина, бывшего ученика этой школы и первого комсомольца поселка дубровка, и за заслуги Никитина Ивана Семеновича перед Родиной, исполнительный комитет районного промышленного Совета решает: в честь 50 летия Дубровской 11-летней школы удовлетворить просьбу учащихся и коллектива учителей - присвоить Дубровской 11-летней школе имя генерал-майора Никитина Ивана Семеновича.